Ричард I Львиное Сердце. Повелитель Анжуйской империи - Вадим Георгиевич Устинов

на север и 9 июня подошло к Латруну. Там крестоносцы наткнулись на сильный отряд мусульманских рейдеров, возвращавшийся из набега на окрестности Яффы. В завязавшейся схватке тюрки были наголову разбиты.

На следующий день Ричард Львиное Сердце, пренебрегая опасностью встретиться с другими мусульманскими рейдерами, рыскавшими по окрестностям, с одними только рыцарями охраны поскакал к крепости Хурбет аль-Бурдж, что по-арабски означает Руины крепости. И действительно, к тому времени, когда ее увидел Ричард, она представляла собой руины, уныло громоздившиеся на вершине одного из самых высоких холмов Шефелы примерно в 5,5 километра к северо-западу от Бейт-Нубы. Крепость была возведена, как и многие другие укрепления в этой области, Фульком Младшим и доминировала как над дорогой, ведущей к Бет-Хорону, так и над той, что шла из Лидды через Бейт-Нубу к Иерусалиму.

Возле развалин Ричард разбил шатер, дождался остальной армии и продолжил поход уже вместе с ней. 11 июня крестоносцы вошли в Бейт-Нубу, потеряв за весь переход из Аскалона всего двух солдат, погибших от укуса змей. Из Бейт-Нубы король послал в Акру за подкреплениями Анри II графа де Шампань, а войско осталось ждать их прибытия. Время для солдат тянулось нескончаемо. Ни одна из сторон не предпринимала никаких масштабных действий. Из развлечений оставались только периодические стычки между христианскими и мусульманскими отрядами, занимавшимися разведкой и фуражировкой. Кроме того, тюрки постоянно устраивали засады на конвои, доставлявшие в лагерь продовольствие из Яффы.

Такие эскапады не имели никакого стратегического значения, однако Ричард Львиное Сердце не отказывал себе в удовольствии в них участвовать. В очередной раз обоз, шедший в Бейт-Нубу, попал в засаду 12 июня. А сразу вслед за этим разведчики донесли королю, что тюрки готовят еще одну западню для христиан. На рассвете следующего дня Ричард отправился на поиски врагов и в конце концов обнаружил их у источника возле деревушки Имвас (или Эммаус), стоявшей на перекрестке дорог, ведущих в Латрун и Рамлу.

Атака крестоносцев застала тюрок врасплох. Двадцать мусульман были убиты, остальные обращены в бегство. В плен попал главный глашатай Салах ад-Дина, в чьи обязанности входило провозглашение эдиктов султана. Среди захваченных трофеев оказались дорогие шелковые ткани и различные специи, а также три верблюда, мулы и кони, в том числе несколько превосходных ахалтекинцев. Охваченный воинственным пылом, Ричард бросился преследовать убегающих врагов. Погоня привела его к холму, который паломники называли Монс-Гауди, что в переводе с латыни означает Гора Радости. Здесь король сдержал коня, ибо место это было весьма примечательным – именно с вершины Монс-Гауди пилигримы впервые могли увидеть вдали Священный город, к которому стремились их души.

Участие в спорадических стычках с тюрками никоим образом не могло притупить стремления воинов идти на штурм Иерусалима. Напротив, вынужденная праздность практически перед воротами заветного города только раздражала их. Немного смягчить досаду воинов смогла реликвия, весьма своевременно обнаруженная поблизости от лагеря. Фрагмент Святого Креста, чтобы он не попал в руки мусульман, спрятал настоятель монастыря Святого Илии. Слава об этом святом человеке с огромной нестриженой бородой, который питался лишь кореньями и хлебом, широко разнеслась по Святой земле. Настоятель самолично привел Ричарда Львиное Сердце и его рыцарей к секретному месту и вручил им святыню.

Обретение фрагмента Истинного Креста немного смирило недовольство простых солдат, но очень мало что изменило в настроениях предводителей крестового похода. Французы упрямо настаивали на немедленной осаде Иерусалима, а Ричард не менее настойчиво повторял свои аргументы против этого. Король раз за разом повторял, что окружающая город холмистая местность поможет войскам Салах ад-Дина перерезать пути снабжения крестоносцев, идущие из Яффы. Он также практически напрямую заявлял, что знает о намерении некоторых недоброжелателей завести христианскую армию в капкан, а затем взвалить всю вину на него.

Подвергать свою репутацию блестящего военачальника неоправданному риску Ричард Львиное Сердце не собирался, поэтому вопрос о дальнейших действиях он вынес на суд тех, кто был хорошо знаком с местными условиями. Судьбу крестового похода решал совет, в состав которого вошли пять тамплиеров, пять госпитальеров, пять представителей Иерусалимского королевства и пять французских сеньоров, которые явно смотрелись лишними среди суровых воинов, пропеченных сирийским солнцем.

Большинством голосов члены совета высказались за Египетскую кампанию. Однако Юг III герцог Бургундский и другие предводители французского контингента отказались подчиниться общему решению. Они заявили, что пойдут только на Иерусалим и никуда больше. Многие в христианском лагере расценили их демарш скорее как неприкрытое желание внести смуту в ряды крестоносцев и тем самым навредить Ричарду Львиное Сердце, чем как искреннее стремление отвоевать у неверных Священный город.

Тщетно король Англии уговаривал французов поддержать его планы. Напрасно он старался подстегнуть их рассказами о том, что его флот уже стоит на якоре в Акре и готов доставить необходимые припасы и оружие в дельту Нила. Безрезультатно пытался Ричард усовестить соратников тем, что он уже оплатил из личных средств снаряжение и содержание 700 рыцарей и 2 тысячи сержантов, собравшихся в поход. Все его усилия пропали втуне – французы наотрез отказались участвовать в Египетской экспедиции. Что ж, заявил в гневе Ричард Львиное Сердце, в таком случае он согласен отправиться под стены Священного города, но отнюдь не как предводитель армии крестоносцев.

Но коли голос разума вам чужд —

В осаде не ударю в грязь лицом.

Клянусь святым Ламбертом Льежским в том,

Что войск не поведу я за собой,

А буду биться как солдат простой[241].

В лагере христиан царили разброд и шатание – напряжение между сторонниками Египетской кампании и адептами похода на Иерусалим не спадало, а лишь нарастало. Дело вот-вот могло дойти до вооруженного столкновения, но в воскресенье 21 июня к Ричарду прибыли его лазутчики с донесением, которое на некоторое время примирило противоборствующие партии.

* * *

К концу июня Салах ад-Дин ожидал подкреплений из Египта: к нему на помощь спешило сильное войско под командованием эмира Фалак ад-Дина[242], которое сопровождало большой торговый караван. Ричард Львиное Сердце никогда не упускал из виду южное направление и придавал, как известно, огромное значение Египту. Поэтому на всем пути от Каира до Аскалона активно действовали его шпионы, неутомимо добывая самую достоверную информацию обо всех маневрах неприятеля.

Когда войско Фалак ад-Дина и караван выступали из Бильбейса, направляясь в Иерусалим, командующий и прочие командиры даже не подозревали, что местные жители – «арабские негодяи», по выражению Баха ад-Дина, – держали предводителя крестоносцев в курсе передвижения египетской армии. Как только шпионы удостоверились в конечной цели египтян, они отрядили к Ричарду некоего Бернара, рожденного в Сирии, а с ним еще двоих, носивших сарацинскую одежду. Каждый из них получил от короля за принесенные известия по 300 марок серебром.

В тот же вечер Ричард Львиное Сердце